Нашей Насте Гавриленко задали по русскому языку в школе (она учится в 12-ом классе, сейчас на удалёнке, разумеется) написать эссе о своих чувствах, о том, что чувствуют сейчас, в этой странной ситуации, мальчишки и девчонки её возраста. У Насти получилось что-то вроде короткого дневника. И мы предлагаем вам прочитать его. Возможно, это поможет вам понять себя, своих детей или просто человека, живущего с нами в это время.
«Камера. Мотор. Снято…
Моментами мне кажется, что это просто кино. Очень страшное кино или очень грустное, решайте сами. Но впервые за всю жизнь мне не хочется быть героиней фильма. Мне вообще не хочется быть в кино. Мне хочется просто жить.
Когда где-то далеко, на другом конце света, люди начали заболевать, я не чувствовала ничего. Все болеют, у нас вот грипп на повестке дня, но разве о нас пишут в новостях? Казалось, что это никогда не коснется нас. Но оно коснулось. Сначала слегка — один, два человека, десять, но это ведь не страшно? Ведь что это по сравнению с миром? Жизнь шла своим чередом, пока вечером одного четверга не закрыли все школы.
Честно? Мне было даже радостно, контрольные по химии и программированию на следующий день отменились, продлились каникулы, а что ещё нужно замучившейся от учёбы двенадцатикласснице? Через пару дней отменился и первый экзамен. Сказать, что я была счастлива, — ничего не сказать. А что творилось вокруг, меня волновало мало. Да, какой-то там вирус, но я же молодая, что мне стоит его перенести, победить и забыть?
Впервые мне стало страшно, когда сразу у нескольких близких мне людей поднялась температура. Через пару дней она спала, симптомов и недомоганий больше не было. Просто простудились. Я выдохнула, успокоилась. Но где-то в глубине души страх остался: количество больных в стране росло, границы закрылись, ввели новые меры по борьбе с вирусом. Я стала беспрерывно проверять новости.
Когда началось дистанционное обучение, мне было интересно, это даже как-то отвлекало от всего ужаса, происходящего вокруг. Я стала больше спать, просыпалась прямо перед уроком, заваривала чай и училась. Уроки стали занимать меньше времени, материал понимался и запоминался. Я гордилась своими учителями, для кого-то это было совсем ново, для кого-то просто неудобно, но мы учились и нам даже нравилось.
События стремительно развивались, впервые начали говорить о продлении карантина. Меня снова волновало моё, личное. А как же выпускной? А как же концерты? Столько же билетов куплено! И значит ли это, что я уже не вернусь в школу? Я думала о своих одноклассниках, о том, как иногда они меня раздражали, и как, наоборот, приятно удивляли. Я начала скучать по школе. Ведь это нечестно, что у меня забирают последние месяцы моей школьной жизни. Что я должна сидеть практически взаперти, когда на улице хорошая погода. Что я не могу жить той жизнью, к которой привыкла. А потом будто ёкнуло. Ведь нечестно, что люди умирают… И мне стало больно.
Одна новость сменяла другую, закрыли площадки, ограничили время работы магазинов, ходить разрешили только вдвоём или семьей. На улицах стало пусто. Не скажу, что у нас обычно много людей, но теперь не было почти ни одного. Даже воздух стал каким-то другим. Дышать было тяжело, но не из-за болезни. В воздухе повис страх.
Рисунки Насти Гавриленко
Сегодня уже четвёртое апреля, количество заболевших в мире постоянно растёт, люди умирают. Я сижу в своей комнате, и всё кажется каким-то нереальным. Мои близкие здоровы, я занимаюсь уроками, но почему-то уже несколько недель сижу дома. Это уже совсем рядом, это даже в нашем маленьком городе, но всё ещё кажется, что этого не может быть. Что хлопнет режиссерская хлопушка, и радостно крикнет режиссёр «снято!». Что все уйдут со съемочной площадки в хорошем настроении, ведь какой сняли фильм, какой фильм!
Но мы не в кино. Мы не можем перемотать плёнку и узнать, чем всё кончится. Мы не можем поставить его на паузу, если нам неприятно. Мы невольно стали актёрами документального фильма. Но воспитанные на хэппи-эндах, мы все ещё верим, что всё будет хорошо. Так и будет, я точно знаю. Ведь если мы страдаем, то это зачем-то нужно?».
