«Франция устроила очередную революцию – на сей раз в церемонии открытия Олимпийских игр в Париже», — пишет в своей колонке на Радио Свобода известный историк, политолог, писатель и публицист Сергей Медведев.
На фоне самых противоположных мнений о церемонии открытия XXXIII летних Олимпийских игр, которая прошла вечером 26 июля, этот текст вызвал положительные отзывы в социальных сетях. «Прекрасный анализ», «Ярко, хлёстко, точно, справедливо», «Всё правильно — и написано очень хорошо, и фундаментально аргументы совершенно верные», — написано в комментариях под ним на Фейсбуке.
Мы решили познакомить с мнением Сергея Медведева наших читателей. Приводим сокращённую версию этой колонки.
«Отброшены ритуалы хороводов на стадионе»
«Это был настоящий карнавал, праздник тела и фантазии. Отброшены вековые ритуалы хороводов на стадионе, главным героем этого шоу стал город, а сценической площадкой – река Сена, по которой плыли лодки с национальными командами.
И даже дождь не стал помехой этому небывалому спектаклю, разыгранному на набережных и плавучих сценах, на крышах дворцов и в окнах домов, насыщенному аллюзиями на французскую историю, христианскую иконографию и мировую культуру, смешавшему стили, гендеры и идентичности в этом искрометном, непочтительном и безошибочно французском действе, которое, как и подобает любой революции, раскололо мир на тех, кто его оценил, и тех, кого оно до глубины души оскорбило.
В числе последних предсказуемо оказались российские СМИ, пропагандисты и блогеры.
Забавно было наблюдать, как спикеры власти, показательно игнорирующей Олимпиаду и отказавшейся от её показа на российском ТВ, принялись наперебой обсуждать и осуждать запрещённое в России шоу.
«Истеричная реакция российских спикеров»
Российские комментаторы не скупились на брань: “отвратительное действо” (Дмитрий Песков), “адовая безвкусица” (Ксения Собчак), “новое язычество” (Алексей Пушков), “бесовщина” (Илья Авербух), “отработка повесточки” (Яна Рудковская) и наконец: “Это дно. Дно Сены” (Мария Захарова).
Истеричная реакция российских спикеров (далеко не только кремлевского разлива – шоу открытия возмутило и многих оппозиционных комментаторов, живущих за пределами России) обозначила ту культурную пропасть, которая пролегла между Европой и современной Россией, заповедником пошлости, убожества и скреп
Её эстетические приоритеты сегодня ушли недалеко от её политических ориентаций и стремятся в направлении новых союзников – Ирана, “Талибана”, Северной Кореи: возможно, недалек тот день, когда в телевизионных трансляциях спортивных соревнований на российском ТВ обнажённые части тела спортсменок будут прикрывать на экране плашками, как в Иране.
И дело здесь не только в том, что постановщики шоу сыграли на всей гамме правил политкорректности и толерантности, от феминизма до трансгендерности, которые традиционно бесят патриархальное сознание.
Спектакль открытия показал те черты французской культуры, которые сделали её символом свободы, открытости и терпимости, как интеллектуальной, так и телесной (да-да, Мулен Руж тоже была представлена танцовщицами кабаре).
«Франция — не только Наполеон и Де Голль»
Потому что Франция – это не только Наполеон и Де Голль, но и философская ирония и атеизм Вольтера с его “раздавить гадину”, и запредельная смелость Charlie Hèbdo, рисующих карикатуры на Пророка, несмотря на угрозы исламистов: вдобавок к трем базовым принципам liberté, égalité, fraternité, записанным в Конституции, в основание Республики заложен и четвёртый – laïcité, «светскость», секуляризм.
Франция – это и поэт-разбойник Вийон, и апостол карнавала Рабле, и философия маркиза де Сада… Это шокировавшие публику книги – в один и тот же год в Париже судили Флобера за “Госпожу Бовари” и Бодлера за “Цветы зла” (первого оправдали, второму присудили штраф), и чувственность Мопассана, и гомоэротические откровения Жене, и “театр жестокости” Арто.
Это, наконец, неистребимый вирус протеста, который едва ли не каждую неделю выводит французов на улицы по самым разным поводам и месяцами не позволяет полиции разогнать митинги “жёлтых жилетов”. Это тот дух открытости, гражданства и республиканства, от которого так коробит путинский режим и его интеллектуальных лакеев.
В олимпийском шоу Франция показала миру, как можно переосмыслить свою империю, явив её как империю свободы и культуры
Не случайно на протяжении последних тридцати лет она остается самой посещаемой страной в мире, принимающей ежегодно до 90 миллионов туристов (цифры 2023 года).
Этот урок особенно поучителен для России, которая при слове “империя” наматывает портянки, хватается за автомат и начинает рассуждать о границах, “которые не кончаются нигде”: это страна, которая в итоге так и не сумела трансформировать свой территориальный размах и военную мощь в “мягкую силу” и дать миру в 21-м веке образцы притягательности, красоты и любви.
России не место на парижской Олимпиаде не только из-за бойкота (который, признаем, двусторонен – в нейтральном статусе её могли бы представлять десятки атлетов, а не нынешних 15, – но патриотическая истерика и неприкрытый шантаж заставили почти всех допущенных отказаться от участия), но потому что она больше не принадлежит космополитичному, глобальному миру Олимпиад; её место – на дутых играх БРИКС в Казани.
«РФ шла к этому итогу»
Выпадение России из мирового спорта связано далеко не только с войной в Украине. РФ шла к этому итогу по меньшей мере десятилетие, начиная с позорной Олимпиады в Сочи (проводившейся накануне аннексии Крыма), которая, по сути, была гигантской спецоперацией, призванной обеспечить победу любой ценой.
Парижский бойкот стал закономерным итогом десятилетия лжи и позора, приговором российскому спорту, который является шестерёнкой в государственной машине, соединенной с бюрократией, спецслужбами и идеологическим аппаратом
Можно взглянуть на проблему ещё шире: Россия отпадает не только от олимпийского движения, но вообще от современности, цивилизации позднего Модерна, которая была так блестяще показана в спектакле открытия, с Французской революцией, Эйфелевой башней и огненным монгольфьером. Да и само современное олимпийское движение восходит к эпохе Гюстава Эйфеля и Жюля Верна, чугуна и пара, радио и электричества, всемирных выставок и воздушных шаров – именно в эту эпоху, по выражению Вальтера Беньямина, Париж стал «столицей девятнадцатого столетия».
«Маркер цивилизационного разрыва»
Россия долгое время была причудливой ветвью европейского Просвещения в виде советского проекта (как-никак, он вырос из книг), но в 21-м веке она отказывается от этого наследия и с началом широкомасштабной войны в Украине решительно порывает с Модерном, как пишет Александр Эткинд в своей книге «Россия против современности», недавно переведенной на русский.
Её отсутствие на Олимпиаде – маркер этого цивилизационного разрыва, который, возможно, уже никогда не будет преодолен, и не случайно в эти дни площадь Европы в Москве переименовывают в площадь Евразии. Разрыва между просвещенной иронией, космополитизмом и открытостью – и провинциальным ханжеством, религиозным мракобесием, бессильной злобой. Между культурой, способной по-спортивному принять вызов стихии и петь под дождём, как в известном мюзикле, – и напыщенной деспотией, которая разгоняет дожди (высокотоксичным йодидом серебра) ради парадов и торжеств.
Парижская Олимпиада и её церемония открытия стали тестом на современность, и Россия с треском его провалила».
Полную версию колонки Сергея Медведева можно прочитать здесь.
