У социального бизнеса Ксении Соловьёвой — Mamkafe в Риге, за почти 10 лет существования было несколько кризисов. Но каждый раз, когда основательница думала про закрытие, случалось что-то такое, что позволяло компании оставаться на плаву.
«Надеюсь, и сейчас будет так же», — говорит Ксения — врач по первому образованию и профессиональный тренер образовательных групп для родителей.
Сейчас на её курсы практически перестали записываться люди.
Это случилось после того, как она открыто рассказала, что рассталась с мужем и теперь живёт с женщиной.
Возможно, стереотипы в общественном сознании оказались сильнее разума, а может, людям просто нужно время принять новую реальность и вспомнить, что сексуальная ориентация никак не связана с профессионализмом.
Но это не рекламный текст, и он будет не о самом кафе, а о том, что человеку очень нужен человек. Просто Mamkafe оказалось очень подходящим местом для такого разговора.
«Просить помощи – навык сильных людей»
История Mamkafe началась с образовательного курса поддержки родителей, куда они могли приходить с уверенностью, что им помогут справиться с проблемами в их родительстве и, что самое главное, – не осудят:
«В чём отличие групповой работы от индивидуальной? В группе ты понимаешь, что не одна, — говорит Ксения. — Когда ты приходишь в группу и говоришь, краснея, что тебя задолбали твои дети, а все вокруг говорят «да, меня мои тоже!», ты понимаешь, что это в принципе нормально».
На этих встречах не было никаких советов и никакой критики, зато была безопасная атмосфера.
И вот однажды после такой встречи родители продолжали общаться между собой, время шло, а тренеры понимали, что нельзя сейчас прогнать эту группу людей, которые наконец-то чувствуют поддержку и безопасность.
И они решили, что вдобавок к образовательному центру нужно второе пространство – место, где родители смогут общаться, когда тренинг заканчивается. Так и появилась идея создать Mamkafe.
Но в какой-то момент Ксения поняла, что для реализации этой идеи ей не хватает 300 латов. «На тот момент эта сумма была для меня критической. Ко мне пришёл мой друг Марк Лейдман, мы об этом говорили, и он напомнил, что я стольких людей научила просить о помощи в критический момент, что и сама должна теперь попросить. Для меня это стало откровением – я ведь других учу, что просить помощи – это навык сильных людей!»
В общем, собрался субботник – люди красили стулья, обустраивали помещение, кто-то привёз кофемашину, кто-то – чайник. И всё получилось.
Освободить руки
Американская писательница Ева Родски в одной из своих книг говорит о важности так называемого места единорога – пространства и ситуации, в которой мама может выдохнуть и попросту завершить хоть что-то начатое, потому что такой возможности у неё часто нет.
Материнство выматывает женщин не только физически, но и эмоционально. И получается замкнутый круг: истощённая мама не может хорошо ухаживать за своим ребёнком, из-за этого тревожится и истощается ещё больше.
Не всегда у окружающих есть возможность кардинально улучшить жизнь женщины, у которой недавно появился ребёнок. Но есть на первый взгляд мелочи, которые в реальности могут даже спасти жизнь. И одна из таких «мелочей» — дать маме возможность съесть свой тёплый обед, не держа ребёнка на руках и вообще не занимаясь им.
«У нас обитают лучшие держатели детей», — улыбается Ксения и рассказывает историю о том, как одна клиентка сказала, что в Mamkafe она впервые после рождения ребёнка смогла нормально поесть. Потому что как раз Ксения, которая в тот момент была в кафе, подошла к этой клиентке и сказала, показывая на младенца: «Давай я её подержу, пока ты ешь».
Во время нашего разговора Ксения повторяет вновь и вновь: «Мам надо беречь, холить, лелеять».
Она ссылается на то, что дети очень адаптивны и под многое могут подстроиться, а вот маме не стоит пытаться полностью подстраиваться под ребёнка – она должна в первую очередь базово позаботиться о себе.
«Мама законодательно обязана ребёнку обеспечить психическое, физическое, эмоциональное здоровье. Она не может его обеспечить, если сама она психически, физически, эмоционально нестабильна. Поэтому она прежде всего должна обеспечить его себе».
И речь здесь не о том, что мама не важна сама по себе – она очень важна. Но часто женщины в силу разных причин – общественного давления, гендерных стереотипов, индивидуальных особенностей, стараются всё своё внимание уделять ребёнку, доводя самих себя до истощения.
Плохо от этого всем – и детям, и маме, и окружающим людям. Поэтому главное – позаботиться о женщине, и тогда уже она сможет позаботиться о своих детях.
Обед уставшей маме
Особенно важным это оказалось во время пандемии – женщины фактически были заперты дома со своими детьми, которым теперь надо было устраивать домашнее обучение.
А если мама ещё и сама учительница, то ей приходилось и собственных детей учить, и чужих, и всё это в новом формате.
И домашние дела никто не отменял, а согласно данным от McKinsey and Company, в среднем в мире женщины выполняют 75% неоплачиваемого труда, связанного с уходом за детьми и пожилыми родителями, готовкой, уборкой и домашним менеджментом в целом.
При этом, во время пандемии женщины теряли работу в 1,8 раз чаще мужчин, что приводило к ещё большей финансовой зависимости и росту домашнего насилия.
И снова: социальный бизнес вроде Mamkafe не мог глобально спасти женщин, но мог хоть как-то о них (нас) позаботиться.
К Ксении пришёл Габриэль Левин-Цафрир – человек, который занимается в Латвии бриллиантами, и сказал, что у него есть немного денег, и надо бы сделать с их помощью что-то хорошее.
Сначала они пытались кормить стариков, а потом Ксения подумала, что проектов помощи пожилым людям много, а вот мам не кормит никто.
«Это был апрель 2020 года. Я написала текст о том, что с завтрашнего дня любая мама, которая живёт в Риге, может позвонить, сказать «Я устала», и мы привезём ей обед. К трём часам ночи уже было 10 тысяч репостов, и мы с Габриэлем сидели и просто ревели.
В шесть утра раздался первый звонок. Женщина нервно спросила: «Это правда?» Я ответила, что да, и она разрыдалась».
Ксения вспоминает, что уже позже ей разные люди говорили, что их очень грело само осознание того, что они могут позвонить, сказать, что устали, и им привезут еду.
Конечно, какое-то время понадобилось, чтобы наладить логистику, но в общей сложности Mamkafe тогда помогло более 700 мамам.
В какой-то момент начали появляться так называемые «подвешенные обеды» – некоторые женщины сами приходили за обедом в кафе (заведение тогда не было закрыто), ели свой бесплатный обед и оставляли деньги, как бы на обед для другой мамы.
Тогда же был в кафе и проект «25 граммов арманьяка родителям, чьи дети на домашнем обучении». Уже в 11 утра у дверей стояли люди, которым надо было – нет, не выпить, а поговорить.
«Это ведь не про алкоголь история, а снова же о том, чтобы человек не чувствовал себя одиноким. Чтобы он мог побыть в месте, где его выслушают и не будут осуждать».
Социальная изоляция, с которой сталкиваются родители в самое обычное и мирное время – огромная проблема, и она увеличивает риск развития депрессии и тревожного расстройства. Во время глобального кризиса эта проблема только увеличивается, потому что наряду с чувством оторванности от мира появляется сильное чувство вины за жалость к себе, ведь «другим намного хуже», но одновременно с этим могут одолевать мысли вроде «меня никто не понимает».
Международная организация послеродовой поддержки рекомендует родителям разговаривать с другими родителями о своих чувствах и страхах, потому что это помогает увидеть, что многие из них проходят сейчас или уже прошли через подобный опыт.
Разговоры важны и для того, чтобы создавалась своеобразная сеть поддержки, которая очень важна для общей удовлетворённости жизнью, благополучия и способности справляться со стрессом.
«Мы не можем причинять добро»
Благотворительность и социальные проекты вообще – всегда зыбкая почва, на которой есть опасность провалиться в то, что называют спасительством.
Спрашиваю у Ксении, как ей удаётся выстраивать границы и не мчаться спасать весь мир от всех бед сразу.
Главное правило, говорит она, работать по запросу. То есть, человек должен сам обратиться за помощью, сам позвонить, и, например, попросить еду.
«Мы не можем причинять добро. Есть запрос – есть помощь», — объясняет Ксения.
А ещё она говорит, что они не дают советов, не оценивают, не указывают, что родители должны делать. В том числе и тем, кого направляет к ним социальная служба.
«И когда эти родители, у которых огромные проблемы, у которых отобрали детей, приходят к нам, они иногда говорят, что это — первое место, где их не осуждают».
Кстати, сиротский суд ценит заключения Ксении и её коллег, и курсы для родителей действительно помогают им лучше понять себя, своих детей и вернуть их в семью.
Мы разговариваем, и Ксения одну за одной рассказывает истории, которые происходили в Mamkafe за эти десять лет – как женщина, у которой начались схватки, пришла именно сюда, потому что здесь чувствовала себя в безопасности, и как мужчина, потерявший жену, тоже пришёл сюда и сказал, что не знает, во что одевать детей, и Ксения помогла ему с этой простой для обычного дня, но такой неподъёмной в остром горе задачей.
Ксения рассказывает, что она всегда спрашивает у клиенток, сколько у них всего детей, потому что утраченные дети – это тоже их любимые дети. Это бесконечный поток историй о людях, которым в какой-то момент их жизни очень нужен был человек рядом, и этим человеком оказалась Ксения.
Я слушаю её и думаю, что теория маленьких дел, возможно, не так уж и плоха, если подходить к ней честно. Если признаваться самой себе, что да, я не могу сейчас изменить что-то глобально, но я могу сделать этот день для вот этой женщины немного лучше. Дать ей знать, что она – хорошая мама, даже если её материнство не соответствует рекомендациям каких-то психологов. Если она кормит грудью две недели, два года или не кормит вообще, если готовит каждый день свежую еду или покупает пельмени в супермаркете, если она возит трёхлетку в два развивающих центра, к логопеду и в бассейн, или если она вынуждена вернуться на работу через полгода после родов.
Она хорошая мама и достойна того, чтобы рядом с ней были поддерживающие и заботливые люди. И если ей кажется, что таких людей в её жизни совсем нет, возможно, надо посмотреть чуть-чуть внимательнее.
