Одна из историй проекта «Статус беженца», в котором «Новая газета Балтия» рассказывает о жизни беженцев в странах Балтии – история Насратуллы Вализая, который приехал в Латвию из Афганистана два года назад. Он приехал с десятилетним сыном, сразу запросил убежища, но получил отказ. Затем через суд получил «альтернативный статус», который даёт право на проживание и работу и обновляется каждый год. Какие обязательства по приёму беженцев взяла на себя Латвия, кто и как может получить статус беженца и как живётся беженцам в нашей стране, выясняли авторы проекта.
Как всё начиналось
Латвия сразу скептически относилась к идее принимать беженцев из стран Ближнего Востока. Так, Рихард Козловский, занимавший в 2015 году пост министра иностранных дел, заявил, что страна и так активно занимается предоставлением убежища, только людям, бежавшим из другого региона — России и Украины. Кроме того, он опасался, что латвийское граждане могут оказаться не очень гостеприимными хозяевами. «Если будем культивировать свою позицию по отношению к вопросу беженцев как таковую, существует вероятность, что экстремизм, радикализм и неприятие мигрантов может перерасти из разряда «комментарии в интернете» в физические действия», — заявил он в интервью изданию Neatkarīgā rīta avīze.
Против приёма беженцев выступили и некоторые общественные деятели — например, известный латвийский социолог Михаил Хазан. В интервью «Новой газете — Балтия» он объяснял свою позицию тем, что денег в латвийском бюджете и так не хватает, например, на образование и здравоохранение. Большинство жителей Латвии также высказались против приёма беженцев. Так, по данным опроса, проведённого в сентябре 2015 года социологическим центром Latvijas fakti, 69% не одобряли приём беженцев, а за высказались лишь 18,1%.
Однако, Лаймдота Страуюма, бывший премьер-министр страны, заявила тогда, что Латвия примет более 700 соискателей убежища, а из бюджета будут выделены дополнительные 8 миллионов евро на их адаптацию. В ходе обсуждения своих обязательств с Еврокомиссией латвийские чиновники заявили, что приоритет хотели бы отдать семьям с детьми. Действие программы несколько раз продлевалось, а количество соискателей убежища менялось — в конечном счете, Латвия обязалась принять 776 человек. На практике за это время Латвия приняла 374 человек.
Как получить убежище?
Попав в страну, соискателя убежища селят в центре временного содержания в Муцениеки, который находится в 17-ти километрах от Риги. Центр контролируется МВД. Кроме прибывших по двум европейским программам, в Муцениеки проживают практически все, кто претендует на получение убежища в Латвии. Так, например, в ноябре 2019 года в центре находились 67 человек — из Афганистана, Грузии, России, Украины, Монголии, Камеруна, Кубы, Саудовской Аравии.
Впрочем, если у человека достаточно средств, он, с согласия полиции, на время рассмотрения документов может снимать собственное жилье за пределами центра.
С того момента, как соискатель убежища оказывается в Латвии, начинается долгая бумажная работа. Шансы на получение убежища не зависят от того, прибыл человек по европейской программе или «в одиночку» — если проверяющим чиновникам что-то не понравится, или они сочтут причины запроса необоснованными, соискатель получит отказ.
Первая инстанция проверки — полиция и департамент погранохраны. Они устанавливают личность, проверяют маршрут беженца, оценивают риски, из-за которых он покинул страну. На это время потенциальному беженцу предоставляют некоторую помощь. Так, в Центре, он может рассчитывать на бесплатное питание, необходимую одежду, услуги переводчика, медицинскую помощь и денежное пособие в 90 евро на взрослого или ребёнка. Затем документы передаются в департамент миграции, а там решают — предоставить убежище или нет.
Обычно решение о выдаче убежища принимается в течение 6 месяцев, если соискатель получает отказ — его можно обжаловать в суде. На практике, если соискатель получил отказ, суд вряд ли решит в его пользу. Зато иногда в таких случаях через суд можно получить так называемый «альтернативный статус» — по сути, временный вид на жительство, который дает право на проживание и работу и обновляется каждый год.
В такой ситуации оказался Насратулла Вализай, который приехал из Афганистана два года назад. Там у него начались проблемы с Талибаном: один из талибов хотел жениться на малолетней дочери его тёти, Насратулла помог тёте бежать из страны, а её детям — получить латвийскую визу и тоже уехать. После этого Талибан пришёл уже за ним, и Насратулла понял — надо уезжать.
В Латвию он приехал вдвоём с десятилетним сыном и сразу запросил убежище, но получил отказ. Зато через суд смог добиться того самого альтернативного статуса: с ним он живет в Риге, снимает квартиру, работает на фабрике Latvijas Balzams, а его сын ходит здесь школу. «Нам с сыном нравится, что здесь наша жизнь в безопасности, — говорит Насратулла. — Сыну нравится ходить в школу, дневной центр, в парки — он везде может спокойно гулять. В Афганистане было нельзя: надо было сидеть дома. А сейчас он ходит в школу. Он здесь счастлив».
Главная проблема, которая осталась у Насратуллы, — перевезти в Латвию остальных родственников: жену, младшего сына и двух дочерей. Они всё ещё в Афганистане, где им тоже угрожает опасность. Со статусом беженца Насратулла мог бы подать заявление на воссоединение семьи уже через год после получения убежища, с альтернативным статусом — только через два года. Сейчас ему помогают сотрудники правозащитного центра Human Rights: Насратулла надеется, что с их помощью семью удастся вывезти раньше.
Жизнь в статусе беженца
Конечно, с получением заветного статуса беженца все проблемы не заканчиваются. Надо найти жильё, работу, для этого, как правило, необходимо выучить латышский хоть на каком-то уровне. Государство помогает финансово, но размер пособий небольшой: 139 евро на взрослого и 97 евро на ребёнка, но только в течение 10 месяцев — дальше приходится выкручиваться самостоятельно.
В Латвии действуют разные некоммерческие организации, которые помогают беженцам. Сейчас это, в первую очередь, Латвийский Красный Крест. Именно ему государство в июне 2018 года поручило обеспечивать «социально-экономическую интеграцию лицам со статусом убежища или альтернативным статусом». Это предполагает, во-первых, что каждый беженец на первый год после получения убежища получает наставника, задача которого — помочь ему с юридическими вопросами, поиском работы, жилья и так далее. Во-вторых, есть бесплатные языковые курсы, куда беженцев активно призывают идти: без языка найти нормальную работу практически невозможно. Кроме Красного Креста есть большое количество других НКО: больших и поменьше. Правда, всех проблем это всё равно не снимает.
«Когда вы получаете статус беженца, вы имеете право на ту же работу, здравоохранение, образование и льготы, что и местное население, — рассказывает Ирина (имя изменено про просьбе героини), волонтёр одной из крупных НКО, работающих с беженцами. — Теоретически, правительство оказывает помощь беженцам. Однако, в реальной жизни граждане третьих стран испытывают большие проблемы с поиском работы, поиском жилья. Жилищный вопрос должен решаться самостоятельно, размер пособия невелик, и, например, найти квартиру в столице практически невозможно. И наоборот, если у вас нет дома, вы не можете требовать выплаты пособия. Трудно найти работу из-за языковых проблем. Беженцы не говорят на латышском, русском или английском (или говорят на базовом уровне). Следовательно, предложения о работе являются низкоквалифицированными и низкооплачиваемыми. Таким способом невозможно выжить. Добиться признания диплома об образовании также сложно, потому что это требует времени и денег. Поскольку ожидается, что, как только беженец получит статус, он может немедленно приступить к работе, на изучение латышского языка часто не хватает времени. Ещё сложнее ситуация для тех, кто получил альтернативный статус. Они, например, не имеют права на пособие на ребёнка».
Ирина рассказывает, что часто проблемы начинаются на выходе из Муцениеки. Там невесело, зато есть всё необходимое: трёхразовое питание, крыша над головой, одежда, медицинская помощь. По её словам, кроме финансовых и бытовых проблем, беженцы часто сталкиваются с проблемами из-за культурных различий. Им сложно привыкнуть к ритму жизни в Латвии, холодному климату, некоторым ограничениям — например, на курение в общественных местах. Не раз, на её практике, беженцы-мусульмане подвергались расистским нападкам со стороны общественности.
По словам Ирины, лучше всего адаптируются дети. «Несколько моих знакомых детей из Сирии и Афганистана свободно говорят по-латышски и имеют друзей-латышей, — говорит она. — Это намного сложнее для взрослых. Взрослые приспосабливаются, когда они находят хорошо оплачиваемую работу, что является редкостью».
Зато, по мнению Ирины, постепенно меняется отношение самих латвийцев к беженцам. «Ещё в 2016 году женщины сталкивались с пристальным взглядом и комментариями на улице и в общественном транспорте, но теперь это уже не так, — говорит она. — Теперь на них больше не обращают внимания. По крайней мере, в столице отношение, похоже, изменилось. В Интернете, конечно, любая статья о беженцах и людях, помогающих беженцам, вызывает много негатива. Но есть много людей, которые готовы помочь, в том числе, пожертвованиями и вещами».
Первую историю проекта вы найдёте здесь.
