Так получилось, что всё это странное время, когда началась пандемия коронавируса и последовавшая за ним чрезвычайная ситуация, в Юрмале жили представители всемирно известной хореографической династии Лиепы — внучка великого танцовщика Мариса Лиепы Ксения и её мама, балерина Екатерина Лиепа. Как мать и дочь провели это время и какими тесными узами они связаны с родиной Мариса и его предков, в интервью нам рассказала Екатерина Лиепа.
Как вы переживаете это неспокойное время?
Как мы понимаем с Ксюшей, это время остановиться. Всю планету удивительным образом остановили в один момент. А мы в это время остановились в Юрмале и именно в этом прекрасном месте мы особенно отчётливо понимаем, что для всех нас сейчас самое важное. Здесь можно подумать, почувствовать, кто ты, с кем. Для каждого это, конечно, что-то своё…
Ситуация последних месяцев ещё раз показала, что многое не надо откладывать на завтра. Путешествия по Латвии, звонки близким… Обычно все мы говорим, что надо успеть сказать друг другу самые важные в жизни слова. Например, «я тебя люблю». И вся эта глобальная ситуация на планете Земля ещё раз подтвердила эти, как бы, банальности, но на самом деле — одни из самых важных вещей в жизни. Когда сидишь дома безвылазно, то всегда следует понять, кто ты, кто рядом, с кем ты идешь по жизни, куда ты идешь и кто эти люди, которые идут рядом с тобой.
В Латвии вы уже издавна бываете?
Конечно. Так сложилось, по счастью, что все первые годы Ксюша проводила в Латвии. И первый её Новый год был в Латвии. Мы периодически бывали в Риге и Юрмале. И сейчас вся эта ситуация вызвала перекличку поколений семьи Лиепа. Заставила вновь задуматься, где наши корни и как они важны.
Наверное, это здорово, что именно сейчас Ксюша здесь, и хочется, чтобы она не теряла связь с исторической родиной. Чтобы ещё раз переосмыслить и ещё раз понять, что вот эти ниточки с исторической родиной деда и отца и их предков не должны прерываться.
Да, возможно, не всегда придётся быть на одном месте, но эта ниточка преемственности поколений и связывающая с Латвией остаётся на всю жизнь и будет передаваться её детям.
Обычно дети вырастают и начинают жить своей жизнью. Как это и с моей дочерью (ей сейчас 22 года) — она в 2017 году закончила школу Lyceum Alpinum Zuoz в Швейцарии, сейчас в Лондоне заканчивает второй университет (Coventry University London) и заочно — университет в Швейцарии (Swiss school of higher educations), занимается маркетингом и экономикой. В данный момент поступает в магистратуру в Лондоне в Westminster University of arts.
Всё это, конечно, хорошо, но как раз сейчас мы вместе в это трудное время на родине её великого дедушки, и это для нас ценно.
Ксения когда впервые приехала на родину великого дедушки?
Сразу после рождения. Когда дочка родилась, я была арт-директором Фонда имени Мариса Лиепы, мы с отцом Ксении, Андрисом Лиепой ставили и привозили в Ригу много спектаклей. Замечательный Андрейс Жагарс тогда руководил Латвийской Национальной оперой, красавец, умница, так жаль, что он так рано ушёл… Мы здесь ставили балеты «Русских сезонов» Дягилева, тут шли «Жар-птица», «Шехерезада», «Петрушка»…
Ксюша тогда только родилась, но была с нами на всех рижских спектаклях в театре, где начинал её дедушка. И где, кстати, певцом в хоре работал её прадедушка Эдуард. Каждое 27 июля, в день рождения Мариса Лиепы, мы на протяжении пяти лет проводили концерты в Латвийской опере при поддержке семьи Виктора и Нины Красовицких. Огромное им спасибо за такую поддержку культуры.
К сожалению, потом очень многое поменялось — сперва кризис, одно, потом другое… Но каждое лето мы отмечаем здесь 27 июля, для нас это особый день. И всегда мы идем к памятнику дедушке у Оперы, поставленный при поддержке меценатов Бориса и Инары Тетеревых. Приехав в Латвию сейчас, Ксения первым делом пошла с цветами к памятнику у Оперы.
Многие об этом памятнике дискутировали. Борис Изидорович говорил, что эту задумку поймут только через годы. Как вам этот памятник?
Потрясающий! Мы с Ксенией его очень любим. Потому что он удивительно тонко передал душу Мариса Эдуардовича. Он полностью передает ощущение прерванного полёта и прерванной души великого артиста. Это не памятник телу, это памятник бессмертной душе. И большой поклон от нас Фонду Бориса и Инары Тетеревых и эстонским авторам памятника (Яан Тоомик и Йири Оявер – профессора Эстонской академии художеств), которые сделали и поставили этот памятник, причём, в таком удивительном месте, которое является визитной карточкой Риги.
Время же очень многое расставляет по своим местам, как сейчас карантин — уходят амбиции, суета, а остаются вечные ценности. Вот память о великих людях — она останется.
Интересно, как маленькая Ксения осознала когда-то, что мега-звезда мирового балета Марис Лиепа и её дедушка — одно и то же лицо?
Вот это, как раз, и есть та самая культура династии и культура семьи. Она всегда знала, что эта личность на фотографии дома — её дедушка и при этом — Личность и звезда балета. У нас же много фотографий Мариса, в том числе и с маленьким Андрисом у него на руках. Конечно, из всех выделяется знаменитый портрет Мариса Эдуардовича в меховой шапке — её сделал знаменитый фотохудожник Сноуден, там такой эффектный образ!
Как раз сейчас мы перечитываем дневники Мариса Лиепы — теперь Ксения уже достаточно взрослая и может всё это понять, эту прерванность полета. И она теперь абсолютно понимает, что в этом человеке соединяется её родная кровь и гениальная личность, который прославил Латвию во всём мире — так же как и Барышников, как уникальный скрипач Гидон Кремер.
Ксения, кстати, единственная наследница фамилии Лиепы, кто соединяет семью с Латвией — по дедушке и прадедушке. Потому что Илзе приняла литовское гражданство по мужу и их дочь тоже.
Ксения как-то планирует связать свою судьбу с Латвией?
Конечно! Во всяком случае, её хорошее образование всегда может пригодиться для того, чтобы продвигать Латвию, родину её предков, в мире. Мы, родители, должны думать обо всём этом, а молодые, наши дети — это продолжат, это очень важно!
У Ксении уже есть опыт — со мной она работала три года над благотворительным проектом «Подари детям сказку» и совместно с Фондом Чулпан Хаматовой собирали денежку на лечение детей, больных онкологией. И благодаря этому 28 детишек получили, к счастью, полное обеспечение и вылечились. Так что Ксюша знает, как такие большие проекты складываются и организовываются.
А по линии хореографии не планировали Ксению отправить?
Знаете, я и Андрис как-то сразу решили… Мы по себе знаем, что балет — это очень тяжёлый труд. И чтобы все эти трудности переживать — это дело надо очень любить.
Ксюша пять лет очень серьёзно занималась балетом у знаменитого педагога Анны Алексидзе, потом обучалась балету в Москве у меня. Кстати, она очень способная и ножки совершенно балетные. Она даже выходила на сцену в «Спящей красавице» в Германии (она же там родилась), в партии маленькой принцессы Авроры.
Но мы всегда с Андрисом давали ей выбор. И если Ксения она сказала «Я хочу», мы бы не препятствовали. Но в какой-то момент она решила, что связывать судьбу с балетом не станет. Это её осознанный выбор. Я часто её спрашиваю сейчас: «Ты не жалеешь?» Она отвечает: «Нет». Я считаю, что нельзя заставлять из-под палки заниматься таким тяжёлым трудом.
Но она с детства при искусстве. Мой папа Борис Рацер, кстати, питерский писатель-драматург — на его счету 65 пьес и одна из них очень знаменитая, «Ханума» в постановке великого Георгия Товстоногова, он адаптировла текст Цагарели. И при его помощи была создана «Ханума», которую поставила Аллочка Сигалова в Рижском русском театре им. М.Чехова. Мы рады, что рижскую «Хануму» потом возили на гастроли в Санкт-Петербург. А моя мама и бабушка Ксении — Татьяна Катковская, заслуженная артистка России, звезда балета на льду.
Расскажите немного о себе, чем вы занимаетесь после окончания балетной карьеры?
Я закончила Вагановскую академию балета в Петербурге (тогда в Ленинграде), потом танцевала в Мариинском театре, где и познакомилась с Андрисом. Потом переехали в Москву, основали Фонд имени Мариса Лиепы (были три учредителя — Илзе, Андрис и я), долгое время являлась арт-директором Фонда. Балеты «Русских сезонов» с подачи Фонда тогда ставили не только в Риге, но и в Риме, где балетом руководила легендарная Карла Фраччи. Потом я основала свою компанию, у меня три балетных школы.
Сейчас я стараюсь наслаждаться жизнью. Есть такая притча в Израиле. Сидит в кафе пожилая пара, пьёт кофе, ему звонят и спрашивают: «Как жизнь?». А он отвечает: «Осим хаим», что означает «наслаждаюсь жизнью». Во всяком случае, сейчас какая-то новая веха в моей жизни, когда очень многое сделано и хочется пожить для себя и одарить любовью своих близких.