Наста Захаревич, журналистка и беженка из Беларуси, живёт в Латвии с декабря 2020 года. В Минске была дважды задержана, когда освещала акции протеста после президентских выборов. В общей сложности провела 22 дня в изоляторах в Минске, Жодино и Могилёве
Так вышло, что из-за политических репрессий мне пришлось уехать из Беларуси в декабре 2020 года. Тогда я надеялась, что это на пару недель или – максимум на пару месяцев. Поэтому не читала подробно про жизнь в Латвии.
Я ехала перевести дух после второго задержания и административного ареста за освещение протестов и хотела просто поспать без страха, что в семь утра кто-то придёт с обыском просто потому, что может так сделать.
До этого я ни разу не была в Латвии. Здесь у меня был только один условно знакомый человек, и в целом я по приезду была очень растеряна и не понимала, что дальше делать со своей жизнью.
Вскоре стало понятно, что возвращаться точно нельзя, и мне посоветовали запросить политическое убежище — других возможностей легализоваться в стране просто не было. А беженский кейс был.
Первые пару месяцев всё было как в тумане, а потом я стала рассматривать, что вообще происходит вокруг, и заметила, как много в бытовом (и не только) плане отличает Латвию от Беларуси.
И сразу подчеркну: я не идеализирую Латвию и не считаю, что здесь нет проблем. Я вижу, как много помещений пустует прямо в центре столицы, как растут цены на товары и как много здесь людей, восхваляющих Путина. Но ещё я вижу, насколько люди здесь расслабленнее и спокойнее, чем в моей родной стране.
Итак, вот мой личный топ отличий, которые делают Латвию гораздо лучшим местом для жизни в сравнении с нынешней Беларусью.
Баланс между работой и жизнью
Наверно, это самый спорный пункт, потому что либо ты получаешь удовольствие от того, насколько все расслаблены, либо ты постоянно страдаешь.
Доставка работает медленно, люди по улицам ходят медленно, много магазинов не работает по выходным и после 6-7 вечера в будни.
Почта может прислать уведомление о посылке спустя неделю, а Сейм может почти в полночь принять решение, что, раз сегодня хоккеисты выиграли бронзу на чемпионате мира, пусть завтра будет выходной. И после финала Праздника песни тоже нужен выходной, а то какая вообще работа после того, как всю ночь пели? И на Лиго работать тоже не надо.
Я из-за всего этого часто называю Латвию страной психически здорового человека. Здесь не гонятся, чтобы побольше всего успеть, а, как бы пошло это ни звучало, наслаждаются каждым моментом.
На мой белорусский взгляд, было бы логично, чтобы пекарни летом работали подольше, потому что день длиннее, люди больше времени проводят не дома, спрос на условные булки по вечерам должен расти.
Но на латышский взгляд, тем, кто работает в пекарне, тоже надо наслаждаться летними вечерами, так что надо бы сократить время работы.
Не могу сказать, что меня это вообще никогда не раздражает. Конечно, иногда хочется сделать всё побыстрей, и хочется, чтобы магазины работали подольше, но в целом я рада, что здесь именно такой уровень расслабленности. Оказалось, мне это подходит.
Расчёт на здравый смысл — как неписаное правило
Над жителями Беларуси часто смеются, что нам во всём нужен порядочек. И это правда – мы привыкли к тому, что всё в жизни регулируется строгими правилами. В чём-то это удобно, а в чём-то – совсем нет.
В Латвии правил, вроде как, не меньше, но есть важное дополнение – общество и государство часто рассчитывает на то, что ты будешь поступать в соответствии со здравым смыслом. Это невозможно чётко урегулировать, и многим такая отсылка вообще кажется глупостью, но за два с половиной года в этой стране я поняла, что такое отношение мне нравится больше, чем отношение ко мне — как к ребёнку, которому надо продиктовать каждый шаг.
Что это значит на практике? Например, пешеходы в Латвии легко переходят дорогу на красный, если это безопасно в данный момент времени, и полиция не поджидает за углом и не штрафует за такое нарушение ПДД.
В магазинах почти нигде нет камер хранения, и на входе в торговый зал никто не делает замечания, если ты идёшь туда с, например, полным пакетом продуктов из другого магазина. По умолчанию считается, что ты адекватный человек, не будешь воровать и заплатишь за всё купленное.
В Беларуси оба эти пункта – непозволительная роскошь. Ходить на красный нельзя не потому что это опасно, а просто потому, что такое правило.
Если вы идёте по пустой улице глубокой ночью, у дороги нет поворотов как минимум за километр в обе стороны и на ней нет ни одной машины, всё равно надо стоять на красный. Во-первых, так просто положено. Во-вторых, не очень хочется платить штраф.
Насколько полное следование без критического осмысления полезно для общества — это очень спорный вопрос. С одной стороны, ну не случится ничего страшного, если человек подождёт лишние 30 секунд на светофоре. Но с другой стороны, становится очень печально, когда человек отказывается думать, насколько те или иные правила оправданы.
Зато граждане, с энтузиазмом выполняющие все правила, бесспорно удобны для авторитарного государства. Ему как раз надо, чтобы они не задавали «лишних» вопросов и просто подчинялись.
Любовь к хоровому пению
И нет, дело не только в Празднике песни и танца. За два с половиной года здесь у меня сложилось впечатление, что латышам и латышкам не нужен особый повод, чтобы организовать хор и начать петь. И это тоже связано с расслабленостью, которую я здесь вижу, ведь по влиянию на нервную систему хоровое пение практически аналогично мантрам и ритмичным молитвам. Оно вводит человека в состояние близкое к трансу, а вибрации от звуковых волн становятся чем-то вроде массажа, помогающего справляться с тревогой.
И, конечно, хоры в Латвии – это не только про здоровую нервную систему, но также про любовь к нации, традициям и языческим корням.
На шествии в начале Праздника песни я расплакалась, глядя на счастливых и гордых людей, которые идут в национальных костюмах по главной улице страны.
Представить что-то подобное в нынешней Беларуси просто невозможно.
Во-первых, от белорусской традиционной культуры на официальных праздниках там почти ничего не остаётся. Во-вторых, само отношение к этой культуре абсолютно иное – она воспринимается, в лучшем случае, как какой-то забавный фетиш, в худшем – как проявление местечковости в противовес «великой» русской культуре. В третьих, абсолютное большинство зрителей на любые официальные шествия идёт добровольно-принудительно по приказу от места учёбы или работы, куда приходит разнарядка отправить какое-то количество человек на мероприятие.
Выборы президента – это не событие
Когда Эдгарс Ринкевичс стал новым президентом Латвии, я ещё пару дней ловила себя на том, что тревожусь и периодически думаю, что «что-то будет». Но нет, ничего не будет! Президент здесь – обычная политическая должность, и это человек, который хорошо или плохо, но служит народу и не считает себя владельцем ни страны как географической единицы, ни всё того же народа.
Более того, он в принципе не принимает главных решений в стране и, о Боже! — не может вмешиваться в любой процесс просто потому, что ему так захотелось.
Всё это сложно осознать, когда тебе 29 лет и родилась ты в Беларуси меньше чем за год до избрания Лукашенко президентом. Ты привыкла, что выборы – это: а) фарс, потому что результаты фальсифицируются, б) катастрофа, потому что после выборов обязательно кого-то избивают и сажают в тюрьму.
А оказывается, всё может быть без лишней драмы. Был один президент, стал другой, мир при этом не рухнул прямо на наши плечи. Правда, Стамбульскую конвенцию тоже не ратифицировали как по мановению волшебной палочки, но я очень надеюсь, что это скоро исправят.
И тогда у меня будет новое удивление – окажется, что здравый разум и гуманизм всё-таки могут побеждать. В это, как можно догадаться, белорусской беженке не очень просто поверить.
